Последняя крепость Земли - Страница 90

– Иначе что?

– Иначе та девочка, Маша, кажется… у нее возникнут проблемы. Не знаю, чего ты к ней так привязался, но… Если я нахожу зародыши там, где ты их спрятал, ее просто передадут в какую-нибудь клинику. Если там не окажется ничего – она будет мучиться долго. Ты же знаешь, как оно бывает у недотраханных. Решай. – Полковник сделал несколько шагов назад, к вертолету.

Гриф засмеялся.

– Не нужно со мной шутить, – предупредил полковник.

– Я и не шучу. Это нервное, – сказал Гриф, стирая с лица остатки смеха. – Мешки в моем офисе, на Территории. Там, куда скоро упадут ваши ракеты. Правда смешно?

Желваки проступили на лице полковника.

– Ты врешь, – сказал Жадан. – Врешь.

– Я говорю правду. Никто не станет искать что-либо в офисе свободного агента на Территории.

Жадан постоял, словно колеблясь, потом шагнул к вертолету. Остановился.

– А сам подохнуть решил? – спросил полковник.

– Все мы когда-то умрем, – ответил Гриф. – Кто-то сегодня…

– Ладно, – сказал Жадан, – девчонку я не трону. Отцу обещал, что помогу. Он мне когда-то жизнь спас, на Сахалине. Зародышей, конечно, жаль, но придется обходиться без них. У меня есть небольшой запасец, на первое время хватит.

Полковник сел на место пилота. Захлопнул дверцу.

Лопасти винта пришли в движение, вертолет взлетел.

Гриф достал из кармана «блеск», прицелился. Вертолет завис на секунду над Клиникой, развернулся и улетел.

Гриф постоял еще немного, словно ожидая, что он может вернуться. Спрятал оружие и пошел к Клинике.

– Слышь, агент, – послышалось сзади, – красиво ты, конечно, пообщался с полковником, но неужто собрался подыхать здесь?

– Слушай, Горенко, ты мне надоел – хуже не бывает, – не оборачиваясь, сказал Гриф. – Ты-то почему не сел в вертолет?

– Старую шутку вспомнил, про швейцарских банкиров. Если они прыгают в окно, прыгай за ними – это принесет прибыль. Ты, конечно, не швейцарский банкир, но что-то в тебе есть. – Горенко подошел к Грифу. – Но, если ты и вправду решил тут подохнуть, я хоть увижу, как ты, сволочь, подыхаешь. Что, согласись, тоже немало…

Командиры расчетов установок «буря» ждали приказа.

– Где Ильин? – спросил Старший. – Он должен был прибыть в Клинику еще десять минут назад.

В голосе еще не было паники. Пока не было паники. Но чувствовалось, что она уже близко. На подходе. Буквально в нескольких секундах полета.

Младший активировал пульт связи, отмахнувшись от вызова Клеева. Телефон на столике зазвонил и замолчал, обиженно звякнув от пинка ногой. Ильин не отвечал. Не отвечала его торпеда.

Остальные торпеды двигались на запад, их отметки бойко перемещались по карте к Брюсселю.

Одна отметка просто зависла в сотне километров от Клиники.

Над городами снова вспыхнули кадропроекции.

Гриф протянул руку, чтобы открыть дверь, и замер. Горенко показалось, что тело свободного агента свело судорогой – лицо побелело, пальцы рук скрючило.

– Ты что? – спросил Горенко.

Глава 9

Он замерз. Превратился в лед. В ледяную статую. Было не больно – он просто вдруг понял, что намертво вморожен в глыбу льда.

Или залит стеклом.

Холодно не было. Просто он не мог даже пошевелиться. Он даже вдохнуть не мог, вдруг понял Гриф. И почти успел испугаться, прежде чем осознал – дышать ему не нужно.

Гриф стоял лицом к двери.

Медленный, тягучий звук просочился к нему откуда-то сзади:

– Ты-ы-ы-ы…

Что-то начал говорить Горенко, понял Гриф. Оглянуться… Мышцы не послушались. Они надежно вплавились в окружающий лед. Но…

Взгляд откуда-то сверху. Двор Клиники. Уничтоженные клумбы, брошенное оборудование, на тубусах активированных микропланов светятся зеленые огоньки. Микропланы готовы работать.

Ветер пытается сгрести весь мусор в северный угол двора.

В северный, понял Гриф. В северо-северо-западный угол… Ветер – десять метров в секунду… Температура – плюс двадцать… давление…

Чушь, не нужно. Неинтересно, хотя и странно чувствовать, что он может в любое мгновение узнать все эти данные с точностью до… с любой точностью. С какой только захочет…

Не хочет он. Он смотрит на двор Клиники сверху, с высоты… не нужно, его совершенно не интересует, с какой высоты он смотрит на себя, замершего перед дверью, и на капитана Горенко, стоящего у него за спиной.

– Ы-ы-ы-ы… – все еще тянет Горенко, но Гриф уже знает, что фраза капитана очень проста, всего два слова.

Ты что, хочет спросить Горенко. Даже не спросить, а просто выразить свое удивление, отреагировать на странное поведение Грифа…

Но это тоже неважно… Совершенно неважно. Как неважно, что зовут капитана вовсе не Алешей Горенко, да и не капитан он вовсе, но это все неважно… это можно узнать потом… сейчас нужно другое. Нужно понять… И отреагировать. Обязательно нужно отреагировать, иначе…

Двор и Клиника скользнули в сторону, вышли из поля зрения, и Гриф тут же забыл об этом. Или нет, не забыл. Об этом нельзя забывать… Под картинкой проносящейся внизу степи проступил еще один слой – карта, сразу понял Гриф. Даже не карта, а изображение поверхности, заполненное мельчайшими деталями и подробностями, неразличимыми сейчас, но готовыми проступить – Гриф это знал – в случае необходимости.

Если это станет нужно.

Потом.

И третий слой под картой. Территория, Корабль, лежащий в центре темно-зеленого круга… люди, копошащиеся далеко внизу, суетящиеся, решающие свои важные вопросы… и следующий слой, следующий, следующий…

Их сотни, но они не сливаются, они не превращаются в бессмыслицу… он видит каждый из этих слоев… не упуская из виду всех их.